Судьба Олега Попова сложилась одновременно и счастливо, и драматически: вряд ли кто из артистов его жанра обладал такой поистине всемирной славой при жизни. Голодное военное детство, потеря отца, сгинувшего в сталинских застенках, ранняя трудовая биография, наконец, во многом случайное попадание зрителем в цирк на Цветном бульваре. Из цирка Олег Попов не выйдет уже никогда: по словам самого артиста, в цирк он «влюбился насмерть» и ни о какой другой карьере больше не помышлял. Своим искусством Олег Попов радовал зрителей более шестидесяти лет.

Родился Олег Константинович Попов 31 июля 1930 года в деревне Вырубово Кунцевского района Московской области (ныне входит в подмосковный город Одинцово). Позже семья переехала в деревню Обираловка, где жили бабушка и дед Олега, а затем в Москву. Отец будущего артиста был высококвалифицированным ремесленником — часовым мастером. В 1937 году он «исчез», как «исчезали» тысячи ни в чем не повинных людей.

В 1943 году Олег поступил учеником слесаря на полиграфический комбинат «Правда», одновременно занимаясь акробатикой в кружке Дворца спорта «Крылья Советов». Там он познакомился со студентами циркового училища, которые увлекли его своим искусством. В 1944 году Олег поступил в Государственное училище циркового искусства, откуда в 1950 году вышел уже подготовленным артистом с основной специальностью «эквилибристика». Помимо этого он освоил акробатику, жонглирование и гимнастику. Молодой артист не только демонстрировал искусное балансирование на проволоке, но и сопровождал это действо остроумными сценками-пантомимами. Впервые Олег Попов дебютировал на сцене Центрального дома работников искусств в Москве, и ему сразу же предрекли большое артистическое будущее.

«Какое же новое слово в области клоунады сказал Попов? Он хороший акробат и жонглер, умеет обращаться с лошадью, дрессирует собак и петухов. Но это, пожалуй, не слишком отличает Попова от других представителей клоунады, среди них есть и такие, кто не уступит Попову в мастерстве в различных цирковых жанрах. Попов — первоклассный эквилибрист на слабо натянутой проволоке. Здесь ни у нас, ни за границей равных нет. Но у каждого коверного клоуна есть то, что он называет коньком… Искать своеобразие Попова надо в другом: в его маске, или, вернее, в его образе, ибо именно образ, созданный Поповым, определяет манеру, в которой он проводит свои выступления… Попов действует в пределах очень плодотворной народной традиции. Но если говорить конкретно, Попов играет современного рабочего паренька, участника художественной самодеятельности, балагура и заводилу. Создается такое впечатление, что в цирке его попросили сыграть роль клоуна и он взялся за это с энтузиазмом. Уже внешний облик Попова говорит о его своеобразии: молодое, свежее, почти без грима лицо; парик отсутствует, вместо него свои длинные русые волосы. Костюм кажется случайно подобранным из вещей, оставшихся в цирковом гардеробе от разных артистов. Он состоит из большой клетчатой кепки, черного бархатного пиджака, яркой рубашки типа ковбойки, банта, узких черных в полоску брюк, выглядывающих из-под них ярких носков и черных ботинок с больше, чем это полагается по самой франтовской норме, удлиненными носами… С первого момента появления на арене Попов поражает своей энергией и веселостью, неиссякаемым оптимизмом. Он все делает с удовольствием, может быть, даже с излишним задором молодости, энергия переполняет его и заставляет действовать с необычайным усердием и страстью, даже когда этого и не требуется», — так характеризовал выступления артиста в 1960 году один из его первых биографов Ю.А. Дмитриев.

С самого начала творческой деятельности артист почти не пользовался гримом, раз и навсегда уловив свое неповторимое сценическое выражение — маску неисправимого оптимиста: «Он как бы отбрасывает в зрительный зал яркие солнечные блики… Льняные, стриженные в скобку волосы, веселые, плутоватые глаза — первое впечатление таково, будто это персонаж из старой русской сказки. Но Олег Попов весь нынешний, злободневный. Пародист и мимист, он как бы выхватывает из сегодняшней жизни штрих за штрихом и расцвечивает их красками своего богатого юмора», — писал о клоуне цирковой критик А. Викторов.

Западного зрителя поразили человечность образов, создаваемых на сцене Олегом Константиновичем, и естественность его игры. Попов олицетворял за границей Его величество Смех как интернациональное явление, которое может объединить людей разных национальностей, рас, убеждений и возрастов. На домашний и служебный адреса Попова со всего мира приходили тысячи писем и телеграмм. На всех языках мира в них повторялось практически одна и та же мысль: советский клоун заставляет своей игрой улыбаться людей, делая тем самым их жизнь радостнее и человечнее. Каждый выход Попова на манеж делал этот мир безопаснее: невозможно было, выходя с представлений «солнечного клоуна», поверить в то, что русские несут Западу опустошение и гибель. Без преувеличения Попов способствовал прекращению холодной войны едва ли не в большей степени, чем усилия профессиональных политиков.

Заслуги Попова были отмечены и в Советском Союзе: в 1969 году Олег Константинович был удостоен высокого звания «народный артист СССР» — высшего признания, какое только можно было получить в стране развитого социализма. Все эти годы были заполнены тяжелейшей, буквально на износ работой. Попов поражал коллег по цеху своим абсолютным перфекционизмом, стремлением каждую свободную минуту совершенствоваться как профессионал. Олег Константинович ответственнейшим образом относился к своему труду: в большинстве случаев и реквизит для своих номеров он изготавливал собственноручно.

Казалось бы, артист получил от жизни и от своих зрителей все, о чем можно мечтать. Тем не менее экономическая разруха, связанная с распадом Советского Союза, общий упадок культуры, пренебрежительное отношение к искусству и его признанным мастерам, которые стали нормой в «новой» России эпохи начала 1990-х годов, вызвали у Попова подлинное потрясение. В одночасье Олег Константинович потерял все свои сбережения. В 1991 году Олег Попов эмигрировал в Германию. В России его отъезд за границу был воспринят как предательство: спокойно воспринять тот факт, что национальная гордость и всемирно известный русский артист радует своим искусством только западного зрителя, на Родине так и не смогли. На десятилетия о «солнечном клоуне» в нашей стране постарались забыть, объяснения самого Попова многих не устраивали.

В Германии Олег Константинович обрел долгожданные «покой и волю»: все эти годы с ним была его вторая жена, артистка цирка Габриэла Леман, здесь великий мастер обрел достойные его таланта условия труда и бытовой комфорт.

В Россию он вернулся только 25 лет спустя, будучи уже старым и больным человеком. Олег Константинович успел сняться в нескольких телепередачах, посетить с гастролями несколько городов России. Осенью 2016-го с аншлагом прошли его выступления в Саратове. В эти дни он подарил саратовскому цирку, где начинал свою карьеру, одну из своих знаменитых кепок, купленных им когда-то неподалеку от здания цирка в магазине «Головные уборы» в секции уцененных товаров.

Затем его ждали зрители в Ростове-на-Дону. Накануне представления, 2 ноября, у артиста стало плохо с сердцем, и вскоре весь мир узнал, что «солнечного клоуна» не стало.

Отпевание Олега Попова прошло в Иоанно-Кронштадтском соборе Ростова-на-Дону, похоронен же он был, согласно завещанию, в маленьком немецком городе Эглофштайне, так, как и просил — в клоунском костюме.

Символично, что рядом с Ростовским цирком, зрителей которого собирался порадовать своим искусством Олег Попов, поставлен памятник великому артисту: улыбающийся Олег Константинович сидит на скамейке, приглашая горожан присоединиться к нему. Символично, что практически каждый прохожий хоть на секунду, но останавливается у памятника, присаживается рядом и улыбается. «Солнечный клоун» и после смерти продолжает дарить радость людям.

Александр Пученков